Ты сегодня опустошён, раздавлен, разбит.
Ты сидишь в своём кресле, и чувство безысходности довлеет над тобой.
Тебя не радует сегодня ласковое солнце, и радостный воробьиный щебет за окном слышится тебе насмешкой, слышится издевательски.
За один день ты постарел, осунулся. Почернело твоё лицо, и погас в твоих глазах огонёк жизни, так долго бывший твоей «визитной карточкой». Сегодня тебя настигла боль.
Боль и отчаяние, разочарование во всей твоей жизни!
Всё твои жизненные установки, принципы, на поверку оказались не надёжными, не выдержавшими испытания на прочность.
Ты всегда считал что твоя семья – твоя крепость! Ты был убеждён что эта крепость способна выдержать жизненный шторм. Твои дети были венцом твоей жизни. Ты смело пророчил им большое, красивое будущее. Ты гордился ими и гордился собой.
Ну как же; ведь ни кто иной , а ты заложил в их сознание те духовные ценности, те жизненные принципы, которые выбрал однажды сам руководством для своей жизни.
Ты был уверен что сделал всё, для того, что бы гордиться своими детьми. Ты был уверен что дети твои научившись от тебя многому – научат тому же и своих детей, и будет ещё долгие годы расти зерно твоего воспитания в твоих потомках принося добрый плод...
А вчера подкосило тебя...
Вчера не вернулся домой твой любимый сын.
Поздно ночью тебе сообщили что он... арестован по подозрению в ограблении.
Ты сначала был спокоен; конечно же это не могло быть правдой! Это какая-то нелепая ошибка или просто чья-то глупая шутка !
Но потом ты видел его – своего первенца, своего малыша. Видел его в квадрате стальной решётки следственного изолятора.
Это был уже не тот, твой малыш, с которым ты когда-то так охотно вечерами дурачился валяясь на полу его комнаты. Которому ты когда то дарил яркие игрушки на Рождество и потом говорил о Боге.
Перед тобою, надменно подперев щёку рукой, сидел давно уже повзрослевший, человек, который уже не нуждался в твоих нравоучениях. Который давно уже выбрал свой путь.
На лице его не было раскаяния, сожаления. Скорее гордость была заметна в его взгляде. Он считал себя едва ли не героем; всю вину за совершённое с товарищами преступление он взял на себя. Такое в его нынешней компании ценится высоко.
Ты, сдерживая слёзы смог выговорить только: «Как ты мог, сынок?!»
И услышал в ответ:
- Шёл бы ты папаня... домой!
И ты пошёл.
Всю ночь ты не спал. Снова и снова ты прокручивал в сознании хронику последних 10-15 лет жизни. Ты отчаянно пытался понять: где, когда ты допустил ошибку в воспитании своего сына. На каком этапе его жизни он перестал верить твоим увещеваниям, слова твои зазвучали неубедительно, и авторитетом для него стала... улица?
В ту ночь ты так и не смог найти ответ на риторический вопрос «почему?»
А утром тебя ждал ещё один удар.
Без звонка пришла твоя дочь. Пришла не одна – с любимой внучкой и чемоданом в руке.
Заливаясь слезами она сообщила что не может больше ни дня жить со своим мужем...
Банальность причин происшедшего надолго вдавили тебя в твоё кресло навесив на глаза пелену из слёз.
И теперь ты сидишь в нём, будучи не в состоянии ни говорить что-то, ни думать. Ты в оцепенении ждёшь когда же закончится этот страшный сон, когда проснувшись ты поймёшь что всё это происходит не с тобой.
Часы на стене равнодушно отсчитывают уходящие в историю мгновения.
Часы на стене начали отсчёт новой главы твоей жизни. Главы, в которой ты начинаешь платить за ошибки. В которой душит отчаянием сознание что теперь менять что то уже слишком поздно!!!
Оглушая, заполняет комнату бой часов.Ты вздрагиваешь и сквозь медленно таящую пелену перед глазами ты видишь... играющуюся с куклами твою пятилетнюю дочь... Из соседней, детской комнаты слышны возбуждённые детские голоса; там развлекается с друзьями твой малыш, твой первенец, твоя гордость, твоё продолжение.
Всё увиденное и пережитое страшное – всего лишь – видение, мираж, неправда!!!
Твои дети всё ещё с тобой, ты их отец. Ты до до сих пор имеешь возможность учить их. Вложить в их умы непреходящие ценности, которые станут рулём и компасом в их жизни, на корабле их семьи.
Они всё ещё дети, но бойся откладывать на завтра процесс воспитания, помогать становлению их в жизни. Тебе для этого дано не так уж много времени. Каких то пятнадцать двадцать лет...
Посмотри на часы на стене – они безжалостно отсекают секунду за секундой от этого срока. С каждым днём у тебя остаётся всё меньше времени для того, что бы пересадить добрые семена своей жизни в молодую, благодатную почву.
Не долго ещё она будет способна принимать насаждаемое. Скоро слова твои, может статься, будут казаться неубедительными, и авторитетом для твоих детей станет телевизор и улица. Поэтому поторопись! Встань со своего кресла и делай что-то! Пока не грянул бой часов! 08.09.05
Прочитано 7040 раз. Голосов 4. Средняя оценка: 4,75
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Для меня всегда - огромное удовольствие читать Ваши тексты. Вы глубоко болеете душой за разложение мира сего. Дай Боже, чтоб как можно больше людей прочитало Ваши пламенные призивы.
С уважением, во Христе,
Константин ( Болгария )
Josef Piel (автор)
2005-09-25 17:38:51
Констатин, к сожалению я не нашёл ваш @-адрес. Хотелось бы познакомиться с вами поближе. По моему у нас с вами очень много общего...
Валерия
2005-09-28 18:54:32
Как здорово, если мы ещё можем нашим детям, родным, вкладывать в их души Истину, и, как больно , если тебя игнорируют, больно за них, наших родных, которым может быть завтра уже поздно будет, что-то обьяснять. Дай, Господь , нам силу не молчать! Josef, спасибо вам!!! Пусть Господь благословит вас и вашу семью во всём!
Феноменология смеха - 2 - Михаил Пушкарский Надеюсь, что удалось достичь четкости формулировок, психологической ясности и содержательности.
В комментарии хотелось бы поделиться мыслью, которая пришла автору вдогонку, как бонус за энтузиазм.
\\\"Относительно «интеллектуального» юмора, чудачество может быть смешным лишь через инстинкт и эмоцию игрового поведения.
Но… поскольку в человеческом обществе игровое поведение – это признак цивилизации и культуры, это нормальный и необходимый жизненный (психический) тонус человека, то здесь очень важно отметить, что «игра» (эмоция игрового поведения) всегда обуславливает юмористическое восприятие, каким бы интеллектуальным и тонким оно не было. Разве что, чувство (и сам инстинкт игрового поведения) здесь находится под управлением разума, но при любой возможности явить шутку, игровое поведение растормаживается и наполняет чувство настолько, насколько юмористическая ситуация это позволяет. И это одна из главных причин, без которой объяснение юмористического феномена будет по праву оставлять ощущение неполноты.
Более того, можно добавить, что присущее «вольное чудачество» примитивного игрового поведения здесь «интеллектуализируется» в гротескную импровизацию, но также, в адекватном отношении «игры» и «разума». Например, герой одного фильма возвратился с войны и встретился с товарищем. Они, радуясь друг другу, беседуют и шутят.
– Джек! - спрашивает товарищ – ты где потерял ногу?
- Да вот – тот отвечает – утром проснулся, а её уже нет.
В данном диалоге нет умного, тонкого или искрометного юмора. Но он здесь и не обязателен. Здесь атмосфера радости встречи, где главным является духовное переживание и побочно ненавязчивое игровое поведение. А также, нежелание отвечать на данный вопрос культурно парирует его в юморе. И то, что может восприниматься нелепо и абсурдно при серьёзном отношении, будет адекватно (и даже интересно) при игровом (гротеск - это интеллектуальное чудачество)\\\".
Драматургия : Помилованный - Николай Агапьев В отличии от многих моих произведений, эта работа отличается большим объемом и множеством сцен. Если расписывать каждую понадобится книга. Описание драмы дается в виде набросков. Сцена сложная и многоплановая. Многие ситуации из драмы взяты из реальных событий, на основе свидетельств, преобразованных автором.
В сцену можно добавить слова автора.
Желаю вам всех благословений!
Поэзия : Философу - Дроздов Иван Викторович Поэтический протест автора против позитивизма всех форм,котрый есть самосуицид философии в её этимологическом значении.
